[Olgen]

на шее был необходим начинающему жрецу для сонастроя. Ученики носили такой камень на уровне солнечного сплетения вместе с двумя другими камнями, расположенными на уровне ключиц. Знал, что некоторые спали не только в этих неудобных ожерельях, но еще с «драгоценным» камнем на спине, находящимся в районе 7 позвонка. Что толку упоминать какие именно это были камни, если способности их использовать по назначению его современниками утеряны. Остался только атавизм – бусики, цепочки, колечки, сережки для простого украшения себя любимого. Но уже тогда оставалось слишком мало тех, кто еще способен удержать и развить духовный дар. И уже тогда были дети знатных горожан, которые заказывали себе те самые неудобные прямые кресла с высокой спинкой, которые дисциплинировали тело для овладения сверхвидением. Они заказывали ожерелья из алмазов, чтобы преодолеть надвигающуюся тьму души. Для ученика жреца ожерелье из алмазов ничего не стоило, так как было необходимым аспектом обучения, как и все другие камни, гораздо позже ставшие драгоценными. Эта информация молнией пролетела в уме Аркадия.
Время от времени к месту, где строилась пирамида, приезжала ярко украшенная платформа, с запряженной парой лошадей. У нее были очень красиво украшенные колеса, орнамент и украшения по бокам. Так, что нельзя было назвать это открытое транспортное средство телегой. Встречали ее торжественно, но не излишне напыщенно. В повозке, как показалось Аркадию, лежал виновник торжества в красивой одежде. Впереди на повозке, управляя лошадьми, сидели два человека. Очевидно, один был возницей, а другой пассажиром. Но, все же что-то странное и неестественное было во всем этом. Пассажир притягивал к себе внимание, как притягивают внимание даже скромно одетые выдающиеся люди. Не взгромоздившиеся на вершину славы без веских на то оснований, а именно блистающие внутренним талантом, который сквозит во взгляде, в манерах, в поведении. Конечно, заглянуть в глаза этому пассажиру, чтобы убедиться в их бездонности мудреца не было возможности. Поэтому сомнения в своих ощущениях добавляли интригу во все происходящее. Тот, кто лежал на телеге не выказывал никакого интереса к окружающему. Странно, что такая почитаемая персона в мире, где чтят истинные ценности, так равнодушна к присутствующим. Повозка остановилась, и к ней поспешили жрецы. Возница слез с возвышения, где он сидел вместе с пассажиром, низко поклонился... пассажиру, и отошел в сторонку, в тень, не обращая особого внимания на продолжающего лежать в повозке господина. Пассажир был невысокого роста, в простой холщовой одежде в виде туники. Гордая осанка уверенного в своих силах человека все же подсказывала, что Аркадий не ошибся, сочтя его значительной фигурой в этом обществе. Да и жрецы, подошедшие к нему, низко поклонились, оставаясь, все же на небольшом расстоянии. В их поклоне не было чинопочитания, а только глубокое уважение. Между ними началась оживленная беседа. Аркадий не мог отвести взгляд от происходящего, пристально прислушиваясь к разговору, но не осмеливаясь подойти ближе. Загадочный гость в телеге так и лежал, и лежал бы еще, если бы пассажир не решил, что пришло время его надеть. «Господи, да это же костюм!» - подумал ошарашенный Аркадий. - «Но зачем такие почести костюму?» Вопрос был риторическим и «экскурсовод», все еще сопровождавший ненавязчиво Аркадия, оставил его без ответа. Нужно было только смотреть, ведь никто не прятался и не делал тайны из происходящего. А происходило обычное чудо: пассажир, он же жрец, исполняющий обязанности архитектора, приехал проверить соответствие постройки проекту. Вернее чудо было не это, а то, как он это делал.
Архитектор надел костюм и направился к строящейся пирамиде. Костюм был темного цвета и состоял из объемного жилета, который казалось, был немного надут, небольшой юбочки, доходящей почти до колена, жестких краг на руках, которые закрывали руку в виде перчатки, доходящей чуть выше локтя и шлема. Плечи тоже были закрыты подвижными объемистыми щитками. Шлем на верхней части был украшен чем-то вроде небольших перьев. Украшен костюм был скромно. Но зачем перья при такой скромности остального украшения костюма? На этот вопрос происходящее не могло ответить и ответил сопровождающий Аркадия. «Это не перья, а что-то вроде антенн, создающих нужные флуктуации при работе в костюме. Украшений нет вообще. Все эти линии, завитки, напоминающие орнамент нужны для работы. Это не праздничный костюм для торжественного визита, как могло показаться, а рабочая одежда. Такая одежда есть у всех жрецов, но она отличается степенью совершенства, так как используется разными людьми для разных целей. Этот костюм может трогать только этот верховный жрец-строитель. Это облачение опасно для непосвященных. Украшена повозка, в которой его везут, не в знак уважения к мастеру, изготовившему этот костюм. На повозке рисунок не случайный, он создает необходимую защиту и настрой. Каждая линия, проведенная даже на бумаге, меняет пространственные характеристики. Любой рисунок несет огромный смысл не только для читающих на Земле людей, но и передается в другие миры почти мгновенно. ( По-нашему это торсионные поля). Здесь все люди осознают ответственность за каждый штрих или слово. Ты уже знаешь о таком способе передвижения для жрецов, но еще не видел. Поближе рассмотреть примерно такой же костюм тебе скоро представится возможность. А теперь смотри». Тот, кого Аркадий назвал для себя архитектором, а сопровождающий не назвал совсем, уже подошел к самой пирамиде, построенной примерно на треть, и уверенно зашел в нее. Он обыденно зашел в стену, а спустя короткое время вышел с другой стороны. Он проделывал это чудо несколько раз, появляясь, то здесь, то там. То он, войдя на уровне земли, появлялся вверху, пройдя, казалось по диагонали. Но не спускался по стене, а слетал вниз. «О!!! Но как это возможно?» - невольно вырвалось у Аркадия. – «Просто пришел мастер, чтобы завершить определенный этап строительства, как бы сделать завершающие штрихи на уже прописанном подмастерьями холсте. Проходя сквозь камень, Мастер формировал каналы энергии, создавал структуру этой «машины». А, что касается того, что ты счел чудом, то костюм позволяет трансмутировать материю там, где это необходимо. Костюм позволял его обладателю становиться частью пирамиды, частью всего плана создания сооружения на какое-то время, соединить это сооружение с дальними мирами. Входить в камень в этом костюме, нужно сделав полный выдох. Оставаться без воздуха можно и нужно столько, сколько необходимо для концентрации энергии. Дышать там нельзя. Между такими вылазками, а вернее влазками в камень пирамиды, архитектор приближался к жрецам, и что-то обсуждал, давал советы, делал поправки. Потом он бережно снимал костюм, укладывал в повозку, оставаясь в простой одежде, и уезжал. К стати о моде: она тогда и сейчас не касается истинных жрецов, отвечает требованиям климата. Одежда у них была практичной и удобной.
Когда «инспектирование» закончилось, и архитектор уехал, Аркадий подошел к молодому жрецу, который закончил беседу с остальными и отошел в сторону. Он был немного ниже других, так же подтянут и пропорционально сложен. Но, когда Аркадий подошел к этому жрецу, оказалось, что он почти на голову ниже его. Это при его 182 см роста! Насколько же высоки были другие жрецы? Ошибся Аркадий не только в определении роста, но и возраста. Жрецу было 82 года. В заблуждение вводило стройное могучее тело атлета, никак не старика. Рядом с этим человеком вдруг четко проступали все негативные качества собственного характера, сознания. Его влияние не подавляло, не укоряло, а скорее обволакивало заботой, его мощь не пугала. Казалось, что этот величественный человек может взять тебя в ладони бережно-бережно, как в колыбель покоя и блаженства. (Так какая же сила тогда была у архитектора, если даже жрецы не подходили к нему близко?) У него за поясом были деревянные палочки, а значит, он имел отношение к изготовлению блоков. Следовательно, должен был к ним летать и носить такой же костюм. Аркадий посмотрел на жреца, перевел взгляд на пирамиду, вспомнил летающие гигантские блоки и схватился за голову. Она была на месте, она была его головой, но в голове по всей видимости была какая-то абракадабра или как там еще называется такой бред. «Тряси - не тряси» - этот метод тоже не помог мозгам прийти в норму, однако логическое мышление присутствовало и убедило Аркадия обратиться к жрецу. По пути Аркаша, на всякий случай еще удостоверился, что песок очень горячий и ладонь терпит его с большим трудом. Возле жреца стало почему-то прохладно. Это так удивило, что жрец, глядя на выражение лица гостя сам начал разговор:
- Есть у меня знакомые собаки. Возможно они когда-то станут людьми, такими же, как я, например, но не в этом дело. Собаки есть и у вас. С точки зрения собаки перемещение камней по воздуху с твоим участием… в этом есть нечто мистическое.
Аркадий на миг представил себя собакой и…нет, так далеко он не стал заходить: - « А ведь если учесть, что планета живая, то почему бы с ней не договориться? Логично? Конечно!. Просто они знают как договариваться. Значит они знают, что планета живая. Мы только предполагаем, а они просто с этим знанием живут и используют его».
Аркадий набрался решимости и спросил:
- Вы, как бы это сказать, вы ведь летаете к скалам за камнем?
- Иногда летаю, иногда еду. – Просто ответил жрец.
- Я уже в курсе, просто не знаю с чего начать, мне очень интересно все, и с начала и с конца. Ну, хотя бы с какой скоростью можно летать?
- Скорость? Примерно 1500 км в час над землей, и не высоко. Максимально 20000, но никому пробовать на предельной скорости летать не хочется.
- А если на пути будет гора, то, может быть, стоит подняться?
- Высота достаточна для безопасности полёта. Костюм раздвигает пространство, не успеешь заметить, как пролетишь сквозь гору. Да и сам человек в костюме невидим, никто испугаться за него не сможет.
- Здорово пролететь над самой землей! Пыль за тобой заворачивается при такой скорости. Жаль, что никто не видит, - увлекшись такими возможностями, размечтался Аркадий.
- Конечно, здорово, только пыли за тобой не будет. Вообще ничего не шелохнется. А вот на колеснице – это да! Там пыль столбом! Опять же упасть с нее можно – тоже пыли много будет. А если колесо с оси соскочит, то впечатлений еще больше! – лукаво улыбаясь, сказал жрец, - возникает вопрос: а зачем? Вот у вас сейчас есть возможность произносить веления, а ты нам завидуешь. Наши Мантры, песнопения ограничены в возможностях. Они только для этого времени, для этого места. Отработать карму можно своим трудом, непосредственным действием. А использование фиолетовых велений как стиратель кармы работает, сокращает целые века страданий. На Земле всегда было фиолетовое пламя, темное время для вас проходит, и вы снова можете им воспользоваться. Один час призывов этого огня может стереть ошибки целой жизни. В конце дня мы читаем легкие священные тексты, как бы перемещаем легкие вечерние блоки до 100 тонн, чтобы настроиться на ночные рельсы, потом погружаемся в легкую медитацию. У нас нет телевизора, и мы не тратим огромное количество времени напрасно. Мы бы его использовали на вашем месте, чтобы видеть происходящее на земле и принимать необходимые меры. Есть и еще отличие в том, что мы для работы во сне готовим себя сами, а вам достаточно обратиться в велениях или даже просто призывах к тем, кто вас подготовит, проводит на нужный уровень, будет охранять. Жаль, что все же мало на Земле людей читают веления. Всего несколько человек из их числа видят, что происходит при этом на планете, вокруг них самих. Но они все-таки есть и изменения в природе, политике, экономике проходят благодаря им, и проходят так, как положено – незаметно, как бы сами собой. Значит, есть уже движение по восходящей спирали. Есть у нас с вами и сходство: у нас появились гонки на телегах. Конечно, телеги – грубо сказано. Наши средства передвижения отличаются от телег. Они ездят мягко и бесшумно, равновесие так распределено, что лошадь в упряжи не ощущает никакой нагрузки. Садясь в колесницу нужно только направить лошадь и спокойно созерцать окружающее. Лошадь знает дорогу и свою работу, колесница знает свою, а человек просто едет по своим делам и не вмешивается. Ему не нужно внимательно следить за потоком машин, приборами,

[Olgen]

дорожными знаками и чем там еще? Ах, да, за своей привлекательной пассажиркой. Так вот. Кому-то показалось скучным у нас просто ехать. Гонки – это интереснее. Повозка на большой скорости гремит, равновесие неустойчиво, особенно когда переживаешь, что тебя обгонят. Слышны удары хлыста, чтобы подогнать ничего непонимающую в гонках лошадь. И всё это зачем? Чтобы быть первым, чтобы дать возможность подрасти своей гордыне и только.
Жрец грустно опустил голову. Для его сознания не существовало границ времени, он так же видел будущее, как и настоящее. Он не носил ярлык пророка, ясновидящего, он просто был последним атлантом, представителем уходящей цивилизации. Жрецы еще и кроме них оставались, но они уже стали падшими. Он глубоко вздохнул и указал гостю на костюм, раз уж он так его заинтересовал:
- Дело не в костюме, ты и сам это понимаешь, хотя этот костюм отличается оттого, что ты видел. Этот предназначен для полетов.
- Я понимаю, что такой костюм нам не ко времени сейчас, но помечтать-то можно. В нем можно к морю прилететь и искупаться, отдохнуть.
- Или бомбу сбросить в трубу надоевшего асфальтового завода? Так вот бомбу сбросить не получится – она взорвется у твоих ног, а за границы личного пространства не выйдет, как и любой другой предмет, - спокойно сказал жрец.
Аркадий смутился. Эту идею он сгоряча оставил в своем уме давно, и почти забыл.
- А палочки сейчас тоже нельзя? Что в них спрятано?
- В них как раз ничего не спрятано. А что касается костюма, то в нем можно прилететь в безлюдное место и искупаться в море – это очень хорошо! (Аркадий уже знал, что жрецы не моются, но с удовольствием купаются: грязь не совмещается с их телом и одеждой). Такое место, скорее всего, будет посреди океана.
Аркадий вспомнил, по телевизору говорили, что из космоса сделали снимки непонятных пятачков покоя в океане, своеобразных платформ. - «Значит и сейчас это возможно! Стало быть, мы не одиноки во Вселенной.» Он остановил бурю своих вопросов по этому поводу и вернулся к прежней теме:
- Так палочки - это не палочки, а жезлы, и всё зависит от вас самих. Мне понятно, если жезл один, как на древних картинках, но там он другой формы. Для чего эти?
- Что касается этих жезлов, то, например, два жреца могут остановить с их помощью армию. У одного жреца один жезл, у другого – другой и армия наткнется на невидимую стену. Можно с нами разговаривать, но подойти не получится.
- А если вас возьмут измором, осадой что ли?
- У них вода закончится и придется уходить.
- Но ведь армия идет с продовольствием, личными запасами воды, в конце концов, а вас двое в пустыне.
- Они тоже обычно так думают. Только когда достают свою фляжку она оказывается горячей и пустой. Вода исчезает не только во фляжках, но в самих телах. Их тела стремительно высыхают. Чтобы не ждать пока они это поймут, можно пойти навстречу армии. Тогда стена будет двигаться на них, а они отступать. Можно уронить на них стену, но только для этого нужна Воля Бога.
Аркадий не нашелся, что спросить после такого рассказа. С разрешения жреца и только потрогал палочки, убедившись, что они действительно сделаны из обычного дерева.
Вернулся он с неизгладимым впечатлением от увиденного. рассказать об этом людям? Ему дали понять, что добиться понимания будет чрезвычайно трудно. Он будет натыкаться на стену, подобную той, что возводили жрецы того времени. И она будет такой же невидимой и непреодолимой. Только буквально иссушать тела людей эта стена не будет. Думать, что противостоять ему будет армия не верящих ни во что людей, было бы самонадеянно. Так, один - два скептика попадутся, пока он не замолчит и не оставит эту информацию в тайниках своей памяти, посвятив в это только свою жену. Так и будут потихоньку противостоять эти двое мраку невежества, немного похожего на армию, и жить в двух мирах сразу. А может, все же выйти навстречу, не имея жезлов, но вооружившись сокровенными знаниями? И пытаться говорить, говорить, пока не найдется чуткая душа? Или идя в город одноглазых прищурить один глаз!

[lomerok]

прочитал ... это скрижали сподвиги на такой рассказ? а Аркаша то где находился?в хрониках акаши или в прошлое попал както?поподробнее плиз...

[Olgen]

Сообщение от lomerok

это скрижали сподвиги на такой рассказ? а Аркаша то где находился?в хрониках акаши или в прошлое попал както?поподробнее плиз...

Рассказ написан задолго до появления на нешем горизонте Скрижалей. По какому принципу попал туда Аркаша - я так и не знаю. В Хроники Акаши мой муж заходит либо когда находит что-то интересное и нужно уточнить из первоисточника, либо время приходит узнать что-то и тогда он попадает туда без собственной просьбы как в тот раз. Кто его туда посылает я не знаю.
Скрижали сподвигли узнать что-то о Тоте и оказалось, что обнаружилась связь. Прошло какое-то время после нашего сообщения здесь о впечатлении от Скрижалей, но интереса мы не увидили и писать дальше не стали. Только сейчас обнаружили вопрос.

После прочтения Скрижалей Гена (Аркадий - это псевдоним по нашей книге) в реале пошел в залы Аменти, а я за ним. Сама я редко куда могу сунуться.
Тот Атлант и показывал тогда Гене как строились пирамиды, как выяснилось.

Но можно перемещаться по времени в каком-то диапазоне внутри залов Аменти. Там время не линейно как у нас. Наши с мужем человеческие попытки составить хронологию событий оказались несостоятельны.
У людей возникает вопрос о времени "когда это было?" Когда пришло время тогда и пришли знания. Это как-то не связано с рождеством Христовым.

Был ответный визит подземных собак на нашу территорию. В холке они метр двадцать высотой. Нам понравилось. А уж как понравилось нашим собакам!!!

По ТВ показывали, что наши ученые надавно нашли информацию в пирамидах о способе постройки пирамид с помощью двух деревянных палочек-жезлов и звука. Они расшифровали надписи в пирамидах и узнали то, что увидел сам Гена-Аркаша.

[Feuma]

Olgen, жаль что Алисы с нами нет, она бы тоже могла рассказать про пирамиды и что она видела...